1) В суахили модальности must/need выражаются конструкцией “не иметь выхода”.
Я не имею выхода: съесть кашу, чтобы пойти гулять. (я должен)
Я не имею выхода, завтра идти на работу. (мне надо)
Безысходность! Безысхоооооо-дно-сть… .
2) Перевод от Yauheni: keep straight = не будь пидарасом
3) Профдеформация по-польски — skrzywienie zawodowe
Суахили расширяет сознание.
Читаешь иной раз текст про ndege и не можешь понять – птица или самолёт, птица или самолёт? И выясняется всё где-нибудь в конце, когда промелькнёт «поле для птиц». Это, конечно же, аэродром:)
Или читаешь про деревенские хобби и ngoma: это они имеют в виду танец или барабан? А, вот уточнение: сенгенья. А сенгенья-танец или сенгенья-барабан? 😀
Есть и абсолютно прозрачные составные слова 🙂 Например, в предложениях вроде «Люди играют в мяч ногами, в мяч руками, в мяч в корзину и в мяч через сетку».
А иногда вам приспичит сказать, что девушка в зелёном платье. Ну ёпрст, ясень пень: девушка в платье цвета травы. Что? Листвы? Ну почему листвы? Всем известно: море – синее, трава – зелёная! А потом я поняла:)
В суахили очень интересная система с понятием местонахождения. Оно выражается одним из [минимум] трёх недоглаголов, со значением «находиться» – каждый со своим спектром смыслов.
-po – это если объект известно где или близко (Nipo hapa – я тут). Глупо же говорить, что корова «где-то», если она в поле зрения. Кроме того, если предметы расположены в каком-то ряду, то этого тоже достаточно для –po. Полагаю, остров в архипелаге тоже –po.
-ko – если предмет находится далеко или неизвестно где, что в определённой мере синонимично:) (Kitabu kiko wapi? – Где книга?); а кроме того, если предмет перемещается в пространстве! (танзанийские бабушки, укладывая внучков спать, через устный фольклор прививают им принцип неопределённости Гейзенберга 😀 )
-mo – если предмет находится в замкнутом, ограниченном пространстве (Watoto wamo chumbani – дети в комнате; скотинка в хлеву, ручка в ящике стола)
А теперь вам задачка: Wanyama wamo katika Ngorongoro – животные находятся в Нгоронгоро. Почему здесь используется формант –mo, а не -po? 🙂
Русский – дурацкий язык.
Вот выучил мил человек, допустим, слово «шить». В итоге он знает один глагол, да и тот в инфинитиве. Хочешь использовать его в предложении – будь добр учить 6-9 форм для каждого времени. Это же с ума сойти можно, ты абсолютно беспомощен.
То ли дело суахили. Выучив глагол –shona, ты не ударишь в грязь лицом перед Лагерфельдом. Твой словарный запас автоматически обогатился на:
mshonaji – любой человек, занимающийся чем-то вроде шитья (швея, портной, закройщик, модельер, белошвейка…)
ushonaji – абстрактные понятия (шитьё, пошив, покрой, швейное дело…)
kushona – процессы и действия (моделирование, кроение, строчка, штопка, распошив, какая разница?)
Ты даже можешь выдать kishona, чтобы обозначить швейную машинку или иной инструмент – тебя с большой вероятностью и презрением поймут (что с белого взять).
А ещё можешь идти по улице и весело спрягать свой глагол направо и налево.
Представим, что в Краснодар едут портниха, закройщица и белошвейка Лагерфельда, а также сам великий кутюрье. Русский переводчик неделю не вылезает из словарей, форумов и глоссариев, почитая заподлицо за подлецо.
Едет та же компания в Арушу. Проблемы? Как бы не так! Друзьям ты спокойно говоришь «четверо mshonaji» 😀 Местным дизайнерам объясняешь, что приехали mshonaji, mshonaji-инженер, mshonaji-нижней-одежды и мастер-mshonaji. Глянцевым журналистам представляешь: mshonaji, особый-mshonaji, mshonaji-lingerie и couturier (для пущего понту).
Тут есть, конечно, доля шутки, но флективные языки не рулят 🙂